Данный текст позволил мне завершить многолетнее прояснение, длившееся с нулевых. Я вел дневники снов согласно сюрреалистической традиции. Сама эта практика отнимала много времени и приводила к обеспокоенности и неконтролируемому росту производимой мной продукции. Все даты в рассказе вполне реальны. А события происходили.
1. Вахтовый сон
«Вы не знаете шахтеров,
созидающих театры в пустынях».
А. Бретон, Ф. Супо «Магнитные поля»
Разработка имела смысл только в арктическом поясе. Причиной был толстый слой льда и его отсутствие в других регионах планеты. Интересным физическим свойством этого льда была его предельная прозрачность.
Операторы, инженеры, менеджеры, охрана, высшие руководители и лично я, ваш покорный слуга, передвигались между оборудованием, размещенным на опытно-промышленных участках (ОПУ), скользя по гладким поверхностям.
Наши инженеры разработали отдельную линейку спецоборудования: от механизмов герметичного вскрытия ледяной преграды до специальных ботинок. Я свободно перемещался по ОПУ, между машинами и другими производственными объектами, не опасаясь за потерю равновесия.
В тот день нам выдали расчетные листки. Нашей бригаде, непосредственно принимающей участие в работах на поверхности льдов, полагалась прибавка, она размещалась в графе hardship. Кроме работы на планете земного типа с суровым погодным климатом, повышенной вибрации, отсутствием привычных условий быта, появился новый подраздел, его обозначили как weird. Прибавка до восьмидесяти процентов к основному окладу, получали ее все без исключения.
Дело в том, что сквозь толстые вековые щиты льда, по ту сторону его поверхности, поднимались со дна невозможные гигантские монстры, раскрывая под нашими ногами свои щупальца и внимательные глаза. Их присутствие на планете делало нерентабельной разработку вне зон льда. Внутри же вечной мерзлоты страдал персонал, некоторые сходили с ума, но пока что экономика и ожидаемые прибыли позволяли работам продолжаться.
Мне снились их огромные глаза, пасти, раскрывающиеся под моими ногами. Я был рад тем дням, когда меня ожидала только бумажная работа в офисе. Когда же мне надо было покинуть здание для замеров и визуального контроля, … ох, предпочитаю лишний раз об этом не говорить.
Наши шлемы для защиты головы от механических повреждений были снабжены специальными устройствами, которые мешали прямому взгляду под ноги, но это не очень-то выручало, скорее наоборот еще больше прикрепляло нас к низу.
Вахта заканчивалась. Но выходные на большой земле не предвещали спокойных дней. Уже сейчас я знал, что буду видеть их в своих снах: эти хелицеры, тентакли, щупальца и огромные собачьи глаза, уставившиеся на семенящие ножки рабочих. Меня немного грели прибавочные бонусы и возможность перевода в орбитальный офис.
Уже к вечеру, такому же темному, как и утро (никакого Солнца здесь не всходило и лед был серо-синим круглые сутки) я увидел бригаду представителей от разных служб во главе с дежурным по промышленной безопасности. Все они озадаченно вглядывались в заметную трещину посреди льда и переговаривались между собой. Следующая трещина располагалась неподалеку.
За ужином в шепотах столовой можно было расслышать, что за дальним ледником таких разрывов ледяной ткани насчитывается более десятка. Над ОПУ повисло ожидание беды, многие говорили о возможной эвакуации.
Ее не последовало. Вместо этого по прошествии трех дней орбитальный офис прислал так называемую холодильную бригаду. Она представляла собой нескольких человек с автоматической установкой, которая производила ледяную сварку трещин. Ребята работали в три смены, круглыми сутками.
Перед сном я думал теперь о трех вещах. Что будет с теми трещинами, которые располагались за пределами нашего ОПУ, может ли трещина достигнуть такого размера, чтобы монстр пролез через нее к нам; и, последнее, вдруг в какой-то один прекрасный день мы все рухнем со всей спецтехникой, оборудованием, жилыми и офисными корпусами под лед прямо в их объятия.
Наверно, 2018 год
2. Выборный диалог
«Пройдет много лет,
и полковник Аурелиано Буэндиа,
стоя у стены в ожидании расстрела,
вспомнит тот далекий вечер,
когда отец взял его с собой
посмотреть на лед».
Г. Маркес «Сто лет одиночества»
«Приближается ночь,
и его глаза смыкаются».
А. Бретон, Ф. Супо «Магнитные поля»
Собеседник 1:
поэт из прошлого
о текущей ситуации
Cобеседник 1, репост:
Насрать бы над всею Европой:
Над Францией, Чехией, Польшей...
Я бабу хочу с толстой жопой
И с сиськами в два раза больше.
2002
Cобеседник 1, репост:
Разговаривал с министром сельского хозяйства, спросил, что у него с яйцами? Он сказал – все отлично.
C1:
че?
С2:
с яйцами
C1:
c жопой и сиськам не все ладно пока
вам ли не знать
С2:
я уезжаю в понедельник, не успеваю уже ничего(
C1:
Вы в Израиль или Берлин?
С2:
в берлин
C1:
Ну, с Богом, как говорится
Могли бы и в Крым
Например
С2:
там и потеплее
С1 ставит лайк на сообщение выше.
С1:
Вроде работник Газпрома
А патриотизма у вас
С гулькин хуй
Переписка продолжается через сутки.
С1:
сука такие панчлайны выдаю
глубокая работа с юзыком
тонкая стилизация
хоть бы пол лайка въебали
С2 ставит пикчу щупальца переплетаются с червием.
Переписка продолжается через три месяца.
С1:
Вот Игорек в первый день выборов такое снится
С1 репостит скриншот с текстом.
Темные тучи сгустились над бескрайними просторами России, предвещая надвигающуюся бурю. В воздухе витало напряжение, и каждый человек, от старика до малого ребенка, чувствовал приближение неведомой опасности. На улицах городов и в деревнях, вдоль берегов рек и озер, люди останавливались и смотрели на небо, ища ответа на тревожный вопрос, который звучал в каждом сердце: что же грозит их Родине?
В это время, на самом южном конце страны, в акватории Крыма, группа молодых моряков под командованием капитана Алексея Иванова патрулировала прибрежные воды. Они были первой линией обороны, стражами, которые должны были встретить неизвестную угрозу лицом к лицу. Никто из них не знал, с чем им предстоит столкнуться, но каждый был готов защитить свою страну до последнего вздоха.
И вот, когда солнце скрылось за горизонтом, и море окутало мраком, из глубин вод поднялось нечто, что должно было остаться лишь в мифах и легендах. Малый Ктулху, атлантический монстр, воплощение древнего ужаса, поднял свои щупальца к небу, вызывая в сердцах моряков не страх, а решимость. Решимость стать на защиту своей Родины, ведь Россия была в опасности.
С2:
неплохо!
С1:
Видать через центральную антенну уловил сигнал
Это видать из текста Дугина, где базы НАТО выстраиваются как из щупальца Ктулху*
12.2023 - 03.2024, Москва
3. Прерванная революция
«Напуганные покрывающей их тенью,
они кружат плотными массами
и садятся на его запылённые щёки».
А. Бретон, Ф. Супо «Магнитные поля»
Вечером покидал The Ritz-Carlton на Тверской. Мне хотелось продлить удовольствие, торжественно прощался со всеми кураторами дверей и хостес.
Четыре раза сказал: «всего доброго» и услышал в ответ «до свидания». Или наоборот, я говорил: «до свидания» и слышал в ответ: «всего доброго».
В финальном проеме поменял тактику, произнес: «до новых встреч», два охранника кивнули, улыбаться они не могли; улыбался я сам.
Пианист в фойе уже прекратил, играл он как-то нервно, как будто в гостях.
Золотые двери лифта распахнулись на первом этаже. Ноги мои обнимал самый нежный ковер, с высоким плотным ворсом. Хотел лечь прямо там и уснуть.
Уже утром получил рабочую форму, прошел инструктаж, получил все необходимые указания и встал бы у дверей.
28 августа, 2019, Москва
4. Военное ремесло и ледяной трон
«Сон, пылающий и терпкий:
доблестный галоп забвений,
вечно виноватое чудовище,
молчаливые родники изношенных дней,
несчастья премированных людей,
дым ясных слов
и затемнённых линий».
А. Бретон, Ф. Супо «Магнитные поля»
«Занимайтесь любовью (Lovecraft),
а не войной (Warcraft)».
народный фольклор
В балке было тепло, работали два обогревателя «Ветерок». Василий Петрович сидел, облокотившись на пластиковую стену, и рассеянно глядел себе под ноги. Иногда он обращал свое внимание на два отверстия в стене, рядом с его правой ногой. Отверстия были оставлены, судя по характеру этих следов в доисторические времена, непотушенной сигаретой.
Василий Петрович раз за разом прокручивал в руках расчетный листок. Он потерял счет времени, и казалось, даже не слышал вопли и крики, доносящиеся с промысловой площадки. Маленькие комочки бумаги отходили от расчетного листка. Василий Петрович иногда бегло проглядывал отдельные графы, катышки же смахивал на пол. И в какой-то момент остановился на дате, в правом нижнем углу.
Цифры показались ему совсем нереальным, как будто он вдруг скакнул куда-то вперед по ленте времени и очутился в далеком и непонятном современнику будущем. Мысли роились и теребили тело, заглушая крики и всплески воды на улице, к ним постепенно добавились низкочастотные утробные звуки.
Вспомнился 19 год, он почти устроился работать в гостиницу в центре. Если бы тогда договорился, не начал бы ездить вахтами, чаще бывал бы дома. Может и не развелся бы тогда. Потом эти <censored>, ссора с друзьями и первая госпитализация. Попортили крови. А потом все и понеслось.
Василий Петрович на секунду задумался о том, сколько ему лет. Это был сложный вопрос, ведь дня рождения он не праздновал с юности. К тому же в памяти само собой возникало своеобразное черное пятно, которое мешало прямому взгляду в прошлое и превращало его в ухабистый путь, следуя по которому, он вдруг оказывался в этом обшарпанном балке на краю мира.
Пластмассовая стена покачнулась, в следующую секунду стены и потолок обдало холодной водой и ледяной крошкой. В герметичное окно ударила волна, как будто Василий Петрович был старым боцманом в своей каюте. Он подошел к овальному зеркалу, в той части жилого помещения, которую он сам считал прихожей. На него взглянул невеселый седой мужчина преклонных лет, в то же время сохранивший крепость тела и духа.
«Ну точно боцман», – подумал Василий Петрович. И в ту же секунду в голове заиграла старая песня из прежних времен. Напевая «я съел деда, ага, не проблема, ага», он дошел до стола, на котором стоял ноутбук и пустая чашка с вросшим в дно чайным пакетиком.
Повторил строчку про деда несколько раз и взглянул на часы. От обеда оставалось еще сорок минут, можно почитать или немного поиграть в компик. На кровати соседа, который был на смене, валялся обветшалый томик. На прошлой вахте его читал бульдозерист, из соседнего балка. А еще полгода назад, эта книга навязывалась в буккроссинге в столовке. Книга была настолько затертой, что на обложке можно было вычленить только загадочную пентаграмму и название «Ледяной трон».
Это странным образом совпадало с той игрой, которую перепроходил Василий Петрович на этой вахте. Дополнение к классической Warcraft III: The Frozen Throne. «Надо будет как-нибудь все-таки прочитать, вдруг что интересное», – в сотый раз сказал про себя Василий Петрович.
Экран мелькал загрузкой. Василий Петрович достал из ящика стола мышку и присоединил к порту. Четвертая глава была за наших, за орков. Василий Петрович старательно закладывал основы экономики, передвигал зеленых батраков, – часть на лес, часть на золото. «Вот и я также, – думал Василий Петрович. – С утра и до вечера, и проблеска никакого: или руби, или неси. А вдруг прорыв фронта и стой под стрелами всех этих эльфов и атлантистских магов?»
Помощник бурильщика, Лешка, вбежал без стука. Одежда на нем местами была изорвана, голова не покрыта, со лба тоненькими струйками стекала кровь.
«Петрович! Ну что сидишь тут», – вскрикнул Лешка, не здороваясь. Василий Петрович поднял глаза от монитора. «Наших двоих уже раздавило, прорыв льда, – Лешка тараторил, но смыслы в своей полноте и твердости долетали до Василия Петровича. – В общем в этот раз разрешили на отстрел. Спецбригада, сообщают, выехала, но им в лучшем случае часов двенадцать».
«А до этого как мы должны, своими силами?» – саркастически вставил Василий Петрович, перехватывая ватник со стула.
«Жить, если хочешь», – бросил Лешка и выбежал из бытовки.
Следом выбежал Василий Петрович. Уже на улице он заметил в руках Лешки обрез. Это было самоназвание Василия Петровича: оружие было лучевым, во время инструктажа по ТБ стояло рядами в инженерной комнате.
Лешка крепко сжимал цевье двумя обмороженными ладонями на груди. Это было последнее, что увидел Василий Петрович. В следующий миг огромная Щупальца ударила по крыше балка и их занесло стеной льда.
Текст был написан для десятого номера «Другого журнала», первая публикация состоялась в июле 2024 года.
12.06.2024, Москва
Послесловие автора
Для окончательного понимания этого четверичного текста, следует заглянуть в «Магнитные поля» Бретона и Супо. В эпиграфе к первой части дана цитата из этого произведения: «Сопровождающие их миссионеры совсем разучились разговаривать на родном языке». В этом абзаце всего два предложения, второе выглядит и звучит так: «Сопровождающие их миссионеры совсем разучились разговаривать на родном языке».
Думаю, основной конфликт действительно располагается между главным героем (условным шахтером), то есть, субъектом и таинственными миссионерами или силами сопровождающего его (Йоэль Регев с опорой на феноменологию сказал бы: «навязывающимися ему»).
Ну, а ключом к конфликту будет нахождение того самого языка жеста. Жеста размыкания и жеста прояснения этой вековой тяжести, что мельтешит, окликает и мешает играть на компьютере.